клинический психолог

Наш организм отражает все то, что мы тщательно скрываем даже от самих себя. Но рано или поздно накопившиеся проблемы дают о себе знать, проявляются в виде тех или иных заболеваний. "Плачет мозг, а слезы - в сердце, печень, желудок..." - писал известный отечественный учёный, врач и психолог Александр Лурия. Так развивается гипертоническая болезнь, язвенная, ишемическая и множество других. Зигмунд Фрейд писал: "Если мы гоним проблему в дверь, то она в виде симптома лезет в окно". В основе психосоматики лежит механизм психологической защиты, который называется вытеснением, - это значит, что мы стараемся не думать о неприятностях, отметать от себя проблемы, не анализировать их, не встречать их лицом к лицу. Вытесненные таким образом проблемы переходят с того уровня, на котором они возникли, т. е. с социального (межличностных взаимоотношений) или психологического (нереализованных желаний и стремлений, подавленных эмоций, внутренних конфликтов), на уровень физического тела.

Психосоматические расстройства (от греч. psyche — душа и soma — тело) — нарушения функций внутренних органов и систем, возникновение и развитие которых в наибольшей степени связано с нервно-психическими факторами, переживанием острой или хронической психологической травмы, специфическими особенностями эмоционального реагирования личности. Представление о тесной взаимосвязи самочувствия человека с его психическим, прежде всего эмоциональным, состоянием является одним из важнейших в современной медицине и медицинской психологии. Изменения в психосоматической регуляции лежат в основе возникновения психосоматических болезней, или психосоматозов. В общем виде механизм возникновения психосоматозов может быть представлен следующим образом: психический стрессовый фактор вызывает аффективное напряжение, активизирующее нейроэндокринную и вегетативную нервную систему с последующими изменениями в сосудистой системе и во внутренних органах. Первоначально эти изменения носят функциональный характер, однако при продолжительном и частом повторении они могут стать органическими, необратимыми. Психосоматозы и лежащие в их основе психосоматические расстройства могут быть разделены на три группы: органические психосоматические заболевания (гипертоническая и язвенная болезни, бронхиальная астма и др.), в развитии которых ведущую роль играют психогенные компоненты; психосоматические функциональные расстройства, вегетативные неврозы; психосоматические расстройства, связанные с особенностями эмоционально-личностного реагирования и поведения (склонность к травмам, алкоголизм и др.). Изучение психологических механизмов и факторов возникновения и течения болезней, поиск связей между характером психического стрессового фактора и поражением определенных органов и систем лежат в основе психосоматического направления в медицине.

Основные психосоматические расстройства (заболевания), выделяемые на современном этапе развития медицины:

1. Бронхиальная астма;

2. Эссенциальная гипертония;

3. Желудочно-кишечные болезни;

4. Язвенный колит;

5. Ревматоидный артрит;

6. Нейродермит;

7. Инфаркт;

8. Сахарный диабет;

9. Сексуальные расстройства;

10. Зоб;

11. Онкозаболевания;

12. Нарушения голосовой функции и дыхательной системы.

Ради исторической справедливости следует указать что ещё в 1950 г. известный  американский психоаналитик Франц Александер (Franz Alexander – 1891 – 1964) дал перечень семи классических психосоматических болезней: эссенциальная гипертония, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, ревматоидный артрит, гипертиреоз (тиреотоксикоз), бронхиальная астма, язвенный колит и нейродермит. Этот список псотояно дополняется, было проведено огромное количество исследований, но безусловная принадлежность этой семерки к психосоматике считается доказанной. Три национальные школы внесли наибольший вклад в разработку проблем психосоматической  медицины: американская (F. Alexander, H.F. Dunbar, I. Weis и G.Engel), разрабатывающая теоретические основы психосоматики на основе психоаналитических концепций; немецкая школа (W.von Krehl, von Weizsacker, von Bergman), отдающая предпочтение разработке философских основ психосоматики, и отечественная школа, в которой основой изучения психосоматических расстройств является учение И.П.Павлова о высшей нервной деятельности. С начала XX века И.П.Павлов в целом ряде своих работ показал значение центральной нервной системы в регуляции соматических функций. Дальнейшим развитием этой проблемы занимался ученик И.П.Павлова П.К. Анохин. Им была создана теория функциональных систем организма, которая позволила с новых позиций оценить роль эмоций и мотиваций в развитии соматических заболеваний. Приведём ряд примеров развития психосоматических реакций и заболеваний.

Мы называем какие-либо болезненные проявления психосоматическими только в том случае, если нам удается установить прямую зависимость возникновения этих симптомов от соответствующих психоэмоциональных факторов, каких-то конкретных событий. И, конечно, нет нужды искать психологические истоки каждой простуды или головной боли -есть множество болезней, имеющих вполне естественные причины. Если весной в ответ на цветение растений у человека начинается сенная лихорадка, мы не можем говорить про психосоматику. Но бывает, что человек начинает мучительно чихать, как только он переступает порог кабинета одного из директоров фирмы, в которой работает. Его руководитель - тяжелый по характеру, желчный человек, с которым у нашего героя не сложились отношения. И у него в прямом смысле проявляется аллергия на директора. Все это напоминает ситуацию с прилежным школьником, у которого неожиданно поднимается температура как раз накануне контрольной. Послушный ребенок не может просто прогулять занятие, признаться, что не выучил урок и получить по контрольной двойку. Ему необходимо алиби - реальная, весомая причина, на основании которой он может законно пропустить контрольную. Кстати, если родители оставляют такого ребенка дома из-за насморка, то, повзрослев, он с большой долей вероятности сляжет с гриппом накануне важной встречи. Вот мой сын, когда не хочет идти в школу, с утра начинает усиленно кашлять и шмыгать носом. Но, уже зная особенности его характера я спокойно говорю, сейчас выпьем микстуру горькую и кашель пройдет. Все это - примеры развития психосоматических механизмов. В психологии даже есть такое понятие - вторичная выгода симптома, - когда неприятное само по себе заболевание оказывается для чего-то нужным, полезным: например, позволяет привлечь к себе внимание, вызвать жалость окружающих или избежать неприятностей.

Есть и другие механизмы развития психосоматических расстройств.  Наши далекие  предки  на  все  внешние  раздражители  реагировали  действием: появилась добыча - догоняй, напал враг - защищайся, грозит опасность - убегай. Напряжение снималось сразу - с помощью мышечной системы тела. И сегодня любой стресс приводит к выбросу гормона действия - адреналина. Но мы связаны огромным количеством социальных запретов, поэтому негативные эмоции, раздражение загоняются внутрь. В результате могут появиться нервные тики: подергивание лицевой мускулатуры, непроизвольное сжимание и разжимание пальцев рук, дрожание ног.

Руководитель во время важной встречи получает по телефону неприятное известие, можно сказать, сигнал опасности. Ему хочется немедленно начать действовать, встать, куда-то двинуться. Но это невозможно - переговоры продолжаются, и окружающие замечают, что нога босса непроизвольно начинает дергаться, буквально ходит ходуном. Вот так эмоции, изначально призванные мобилизовывать на защиту, теперь чаще подавляются, встраиваются в социальный контекст и могут стать причиной разрушительных процессов в организме.

Замечено, что подобные психосоматические расстройства характерны скорее для наемных сотрудников. Это объясняется тем, что владелец компании может себе позволить выплеснуть эмоции на окружающих - повысить голос, говорить неприятные вещи, даже топать ногами, а его заместители, естественно, вынуждены соблюдать субординацию, а значит - сдерживаться.

Еще пример. Молодой честолюбивый руководитель плохо переносит разговор с шефом на повышенных тонах, крик, употребление ненормативной лексики. После подобных бесед он чувствует себя совершенно больным, разбитым. Его внутренний протест, негодование, подавленный гнев, агрессия, которая не находит выхода, приводят к серьезному психосоматическому расстройству: несмотря на молодость, он страдает гипертонией.

Вообще же спектр психосоматических расстройств широк и включает в себя: психосоматические реакции - кратковременные изменения различных систем организма (повышение давления, учащеннное сердцебиение, покраснение, побледнение и т.д.; функциональные неврозы органов (без объективных признаков поражения этих органов), соматоформные расстройства (постоянные жалоб на боли и неприятные ощущения, функциональные расстройства, наблюдающиеся со стороны нескольких органов, при отсутствии объективных признаков их повреждения, четкая взаимосвязь жалоб пациента с психологическими факторами); конверсионные расстройства (c четкими и символическими проявлениями личностных особенностей пациентов и влиянием психотравмирующих факторов и, собственно психосоматические заболевания.

Что же вызывает психосоматические реакции  и психосоматические расстройства? Если говорить популярным языком, возникновение психосоматических расстройств напрямую связано с подавлением своих эмоций и желаний, т.е. их нужно выражать, но и здесь можно попасть в крайность, если это касается неприемлемых или агрессивных желаний. Как все это связать и научиться владеть собой - для этого и существует психотерапия и психоанализ. Известно, что каждая эмоция сопровождается определенными сдвигами в физиологии организма. Например, страх сопровождается замедлением или учащением сердцебиения. То есть если стрессовые ситуации, негативные переживания затягиваются надолго, то физиологические сдвиги в организме тоже становятся устойчивыми. Большую роль в возникновении психосоматических расстройств играет удерживание эмоций внутри себя. Это способствует возникновению напряжения в мышцах и нарушению свободного, естественного протекания физиологических процессов. Приведем такой пример: человек испытывает определенную эмоцию, например, ребенок злится на маму, что не удовлетворила какую-то его просьбу или каприз, при этом, если он выражает эту злость в плаче, крике, других действиях – с его организмом не происходит ничего плохого.

Обратим особое внимание на развитие психосоматических реакций у детей и роли семьи возникновении этих патологических феноменов. Если в семье не принято выражать открыто свою злость – прямо или косвенно транслируется: «На маму злиться нельзя!» – что делать со своим гневом ребенку? Ему остается сорвать злость на ком-то более слабом, зависимом от него («Не мучай кошку!», «Не отнимай у брата игрушки!») или обратить эту злость на самого себя – и здесь велика вероятность возникновения психосоматического расстройства. Если ребенку систематически запрещают выражать свою радость («Не шуми, бабушку разбудишь», «Не прыгай, веди себя прилично, мне стыдно за тебя»), то это так же вредно для него, как запрет на выражение злости или страха.

Играет роль и такой фактор, как наследственная слабость той или иной системы организма – дыхательной, сердечно-сосудистой и т.д. Например, если у ребенка проблемы с желудком, то возникают болезни, связанные с пищеварением, – обращенная на себя злость «разъедает» его изнутри. Если у ребенка проблемы с органами дыхания, то «атмосфера собственной злости», в которую он попадает, способствует возникновению различных простудных заболеваний, гайморитов, бронхитов и пр.

Конечно, болезнь не возникает после одной-двух ситуаций сдерживания своих чувств. Но если это происходит постоянно, разрушительная энергия периодически направляется на один и тот же участок тела, возникают мышечные зажимы, а потом и изменения на уровне клеток выбранного органа.

Также на развитие психосоматических расстройств отмечено влияние таких факторов, как личностные особенности детей, например повышенная тревожность, эмоциональная неустойчивость и т.д.

К психосоциальным факторам относятся патологические типы воспитания – воспитание по типу «кумир семьи», излишняя опека или, наоборот, эмоциональное отвержение, когда ребенок воспринимается родителями как неуспешный, несамостоятельный. Оказывает влияние на развитие психосоматических расстройств наследственная и врожденная недостаточность центральной нервной системы, травмы, операции, тяжелые соматические заболевания.

Конечно, далеко не все болезни имеют в своей основе психологическую причину. Если болезнь затрагивает органическую основу и произошли объективные изменения в тканях и органах, здесь необходимо медикаментозное лечение. Если же толчком к развитию заболевания послужили неблагоприятные ситуации, стрессы, то необходимо сочетание психотерапевтического воздействия с медикаментозным лечением.

Сказанное выше обусловливает и соответствующие рекомендации родителям: Следует помнить, что для детей очень важна эмоциональная поддержка, возможность свободно проявлять свои эмоции. Не существует «вредных» и «полезных» эмоций – каждая эмоция возникает как как реакция ребенка на внешнюю (или внутреннюю) ситуацию. Задача взрослых в этой ситуации – научить ребенка проявлять свои переживания в адекватной, приемлемой форме.

Проиллюстрируем принципы  психосоматической медицины на следующих примерах. Например, выражение «он сломал себе руку», ещё  «отец психосоматической медицины» выдающийся немецкий врач Георг Вальтер Гроддек  (1866 - 1934) заметил, что выражения сломать себе руку или разбить себе голову звучат по меньшей мере странно. Как можно говорить, что человек сломал себе руку, если он ничего не сделал для того, чтобы причинить себе какой-то ущерб? Он даже всячески старался избежать беды. Тем не менее, в России и Германии, Италии и Франции, Англии и США говорят: он сломал себе руку или ногу. Он сам ударился, поскользнулся, ушибся, обжегся, заразился. Мы говорим: подхватить болезнь. Итальянцы говорят pigliare una malattia. По-английски заразиться гриппом to catch a flu, по-французски attraper la grippe. В разных языках используется одно и то же слово - схватить. Обратите внимание, лекарство принимают, как принимают гостя или посетителя (возможно, без особой охоты), а болезнь хватают. Как будто больной не только заболел намеренно, но торопился и ждал подходящего случая. Ему повезло, представилась возможность, он ее не упустил и слег. Если заболевший не просто жертва, но активное действующее лицо, если он сам сделал что-то, что привело его к болезни, в его действиях должна скрываться какая-то цель (возможно, неизвестная ему самому), а у болезни должно быть какое-то скрытое предназначение. Обычно же принимается, как само собой разумеющееся, что у болезни есть причины, но нет никакого назначения. Если смысл в болезни? Человек идет по улице. Сорвавшаяся с крыши ледяная сосулька падает на него и ранит. Мы говорим: несчастный случай. Случай - на то и случай, что он может произойти, а может и не произойти. Доискиваться до его причин значит тратить время даром. Не повезло и все тут. Ничего не поделаешь. Вроде бы, то же самое с инфекционными болезнями. Кто-то чихнул в автобусе и заразил гриппом других пассажиров. Останься он дома, они бы не пострадали. Они бы чувствовали себя нормально. Грипп вызывается вирусом. Если вирус поразит организм, заболеет даже человек, который не подозревает о существовании микроорганизмов, мешающих людям спокойно жить на свете. Никто, однако, не знает, какую роль в возникновении болезни играют бактерии и какую то, что организм находится в состоянии кризиса и больше "не желает" сопротивляться воздействию внешней среды. Тот, кто подвергся душевному потрясению, заражается быстрее других. У человека, освобождающегося от отрицательных эмоций и беспокойства, начинает в полную силу работать иммунная система. Бернт Гоффманн приводит в своем "Учебнике аутогенной тренировки" такой пример. Согласно статистике в Германии гриппом чаще всего болеют в ноябре и декабре. Однако почтальоны в это время не болеют. У них свое особое время для эпидемий: в феврале. Можно подумать, что заболевание вызывается не вирусами, а причинами, связанными с профессиональными особенностями. Объясняют это странное явление тем, что в период новогодних и рождественских праздников, почтальона ждут в каждом доме. Повсюду он желанный гость. В декабре почтальон чувствует, что он нужен обществу. Он не только незаменим, он приносит всем радость и поэтому радуется сам. Выдающийся немецкий психиатр Виктор фон Вайцзеккер (1886 - 1957) считал, что в наступлении болезни есть закономерность. Она развивается вовсе не в любой момент, а именно при наступлении кризиса: морального, психического, душевного. Значит ли это, что болезнь является следствием психических процессов? Вайцзеккер был против такой постановки вопроса, Представление о том, что ангина, язва, туберкулез, нефрит, гепатит или лейкемия возникают вследствие психических причин, он принимать отказывался. В жестких причинных связях есть роковая неизбежность, от которой нельзя уйти. В науке о человеке не вполне уместны законы и принципы классической механики. Они для нее слишком узки. Телесное на самом деле неотделимо от психического. Иногда тело выражает происходящие в нем физиологические процессы на языке чувств: страха, отчаяния, печали, радости. Иногда психические процессы дают о себе знать на "языке органов": человек краснеет, дрожит, у него отнимаются ноги, слепнут глаза, болит спина или появляется сыпь на лице. Здесь нет причинной связи между тем, что произошло сначала, и тем, что за этим последовало. И то, и другое различные проявления внутреннего состояния. Назначение болезни Дитер Бек написал книгу со странным названием "Болезнь как самоисцеление". Бек доказывал, что физические заболевания, часто представляют собой попытки залечить душевные раны, восполнить психические потери, решить конфликт, спрятанный в бессознательном. Болезнь - не тупик, а поиск выхода из тяжелого положения, творческий процесс, в котором человек иногда успешно, а иногда нет, пытается справиться с обрушившимися на него невзгодами. По словам Бека, врачи, веря во всемогущество медицины, часто действуют слепо и некритически, навязывая пациенту лечение, которое ему вредит, а не помогает. Но пациенты все же идут к врачу, хотя они и не верят в успех лечения. Видимо, их визиты в медицинские учреждения имеют еще какую-то цель. Регулярное посещение врача, как и прием таблеток, превращается в ритуал, защищающий не от болезни, из-за которой к ним прибегают, а от тоски, скуки, депрессии. Врачи, занимающиеся лечением ожирения, заметили, что когда лечение вроде бы идет успешно и пациент сбрасывает лишние килограммы, у него происходят серьезные изменения в характере и поведении. Иногда появляются навязчивые видения, состояния депрессии, побуждения к самоубийству, бредовые идеи, гомосексуальные наклонности. До лечения ничего этого не было. Известный американский специалист по психосоматике ожирения Хильде Брух писала, что в каждом толстом человеке дремлет худой шизофреник. Ожирение играет важную положительную роль. Оно снимает напряжение, защищает человека от всевозможных расстройств и стабилизирует его психическую деятельность. Когда человек лишается жира, который вроде бы приносил ему массу огорчений, веселее он от этого не становится. Наоборот часто обнаруживается больше поводов для грусти. В мифах многих народов присутствует чудовище, требующее жертву для себя от жителей города. В человеческом представлении страх тесно связан с понятием жертвы. Чтобы избавиться от тревоги, надо пожертвовать чем-то очень важным. Но что может быть важнее для человека, чем здоровье? Болезнь раскрепощает человеческую психику, снимает слишком жесткий контроль над поступками и порой освобождает от страха.

В рамках обсуждаемой темы необходимо понять, что такое страх, а что такое тревога. Остановимся на взглядах выдающегося Лейпцигского психиатра Иоганна  Кристиана Хейнрота (1773 –1843), который в 1818 г. ввёл в медицину принципы, которые в последствие составили основное содержание психосоматической медицины, которые были изложены в «Учебнике душевных расстройств» (1818), «Учебнике антропологии» (1822) и работе «Ключ к небу и аду в человеке» или «О моральной силе и пассивности» (1829). По существу Хейнрот говорил о "моральном" "естественном отборе", который избавляет общество от людей, способных его погубить. Получается, что болезни могут приносить пользу обществу в целом, но опять-таки для отдельного человека болезнь безусловное зло. Для того чтобы понять, что это не всегда так и что болезнь приносит не только горе, надо разобраться в том, каким образом душевный конфликт приводит к соматическим заболеваниям.

Еще в тридцатые годы XIX века выдающийся немецкий врач Карл Иделер (1795-1860), который в течение тридцати двух лет возглавлял психиатрическое отделение берлинской больницы Шарите, выявил различия в природе страха и тревоги, оказавшиеся в центре внимания психиатров в середине XX века. Когда человек не в силах справиться со страхом перед чем-то или перед кем-то, он может постараться убежать, скрыться, прибегнуть к чьей-либо помощи. Причины страха лежат вне человека, причины тревоги - внутри. Человек сам не знает, что именно вызывает его тревогу. Что-то беспокоит его. Что-то мешает ему работать, отдыхать, читать, играть, гулять. Он не может назвать причины своих терзаний. Постепенно тревога становится невыносимой, а спрятаться от нее нельзя. Но человеку необходима защита. И тогда начинают изменяться все его ощущения. Загнанный в угол человек пытается отвергнуть мир, к которому он не способен приспособиться. Он пытается создать свой собственный параллельный мир, как это делает ребенок, строя домики из песка или бумаги. Появляются галлюцинации, назначение которых ограждение от враждебного и опасного окружения. Человек перестает ориентироваться во времени и пространстве, путается в мыслях. Так начинается распад человеческой личности. Иделер впервые описал явление, которое в шестидесятые годы XX века получило название "галлюцинаций реального страха". Однако больная фантазия проявляется не только в галлюцинациях. Она искажает все предметы и по-своему толкует все события. Она постоянно занята тем, что пытается подыскать подходящий образ для невыносимой немой тревоги. Тревога должна заговорить. Для того чтобы человек, находящийся в состоянии депрессии, мог ее вынести, она должна наполниться достаточно понятным содержанием. Современные философы-экзистенциалисты называют этот процесс "рационализацией тревоги". В настоящее время "рационализация тревоги" воспринимается, как нечто давно и бесповоротно установленное, однако ее часто путают с приданием скрытому врагу зримого образа, а это совсем не одно и то же. Враг нужен человеку вовсе не для того, чтобы разобраться в причинах своих страхов или, по крайней мере, найти для них правдоподобное объяснение, а в качестве объекта возможной агрессии, на котором можно сорвать свою злость и таким образом добиться нервной разрядки. Объект агрессии находится вне человека и к нему сознательно испытывается враждебное отношение, одновременно в бессознательном возникает враждебное отношение к каким-то внутренним органам, которые прочно ассоциируются с образом врага. Когда нет возможности добраться до зримого врага, человек воюет на том поле, на котором ему обеспечена «победа» – начинается расправа над собственным организмом. Подавленная агрессия ведет к болезням и саморазрушению организма. Впрочем, бывает так, что со временем угнетенный человек все меньше нуждается в разрядке. Он вступает на путь, неизбежно ведущий к "внутренней" смерти, т.е. к состоянию, в котором угасают все желания. Каждый шаг в этом направлении связан с каким-то новым ограничением, с возведением еще одного ограждения, за которым прячется меланхолик. Идеи Иделера, как и теории Хейнрота, не случайно начали привлекать к себе особое внимание психиатров в середине 1980-ых годов. В лексикографическом исследовании, опубликованном в ФРГ в 1980 г. утверждалось, что сто лет назад слово "страх" (Furcht) употреблялось в два раза чаще, чем слово "тревога" (Angst). Теперь же слово "тревога" встречается в шесть раз чаще, чем "страх".

И. К. Хейнрот был весьма уважаемым ученым. Его мысли о том, что внутренний душевный конфликт порождает соматические заболевания, выслушивались с вежливым интересом, но его попытки доказать, что все болезни являются следствием грехов и порочной жизни, воспринимались, мягко говоря, с недоверием. Тем более что проверить это не представляется возможным. Современники на Хейнрота смотрели, как на религиозного моралиста, который забыл, в какое время он живет. А это было время веры в общественный прогресс и очередного пересмотра ценностей. Подыскивались новые принципы построения науки. Из нее безжалостно отметалось все субъективное, т.е. то, что не основано на опыте. Ученые изо всех сил старались стереть случайные черты и убедиться в том, что в нашем мире все устроено просто и четко, как в часовом механизме. Надо только выяснить правила его работы. Если болезнь вызвана утомлением, голодом, истощением организма, жарой, холодом, инфекцией, физическими травмами или даже угрозами, это понятно. Но что такое чувство вины? От чего оно возникает? Есть ли оно у преступников? Разве мы не встречаем людей, которые вели совсем не праведную жизнь, и, тем не менее, нисколько не мучатся от угрызений совести и в старости не жалуются на плохое здоровье? И. К. Хейнрот сделал это, по крайней мере, на 100 лет раньше, чем его идеи могли найти понимание. В 1980-ые годы некоторые психиатры окончательно выяснили для себя, что Хейнрот не опоздал, а поторопился родиться.

По словам другого знаменитого немецкого врача Георга Вальтера Гроддека (1866-1934) – «В каждой болезни скрыты тенденции к самоизлечению. Они есть даже в раке. Даже в процессе умирания еще распоряжается жизнь, которая пытается лечить и вести к целостности, к возможно лучшему существованию при плохих условиях". Болезнь может быть обращением к себе или попыткой воздействия на других людей. Она может быть мольбой о внимании к себе и средством шоковой самотерапии. При повышенном чувстве собственной вины и комплекс неполноценности она может стать средством самонаказания за действительные или воображаемые проступки. Врач может удалить зуб или опухоль, вырезать аппендикс и даже осуществить пересадку сердца, но он не может примирить человека с миром и самим собой. Он может успокоить и помочь, если он знает черту, которую нельзя переступать, а может возмутить и потревожить душу, если он слишком верит во всемогущество медицины. Когда-то Георг Гроддек писал: "Между врачом и больным существует странная тайна. Понимание друг друга без слов. Симпатия, которую нельзя уловить и понять. Там, где это взаимопонимание отсутствует, лучше, если врач скажет больному, что лично он не может помочь. Это не жестокость, а обязанность. На свете существует достаточно врачей для того, чтобы каждый нашел такого врача, в котором он нуждается».

На современном этапе  в объяснении психосоматических заболеваний признается многофакторность - совокупность причин, которые взаимодействуют между собой. Основные из них:

1. неспецифическая наследственная и врожденная отягощенность соматическими нарушениями (поломки хромосом, генные мутации);

2. наследственная предрасположенность к психосоматическим нарушениям;-

3. нейродинамические сдвиги, связанные с изменением деятельности ЦНС - предполагается накопление аффективного возбуждения - тревоги и напряженной вегетативной активности;

4. личностные особенности - в особенности - инфантилизм, алекситимия (неспособность воспринимать и обозначать словом чувства), недоразвитость межличностных отношений, трудоголизм;

5. черты темперамента, к примеру, низкий порог чувствительности к раздражителям, трудности адаптации, высокий уровень тревожности, замкнутость, сдержанность, недоверчивость, преобладание отрицательных эмоций над положительными;

6. фон семейных и других социальных факторов;

7. события, приводящие к серьезным изменениям в жизни (в особенности у детей);

8. личность родителей - у детей - по Винникоту, дети с психосоматикой имеют пограничных матерей; семейная дезинтеграция.

Биологическими посредниками между эмоционально окрашенными восприятиями, психикой и соматическим симптомообразованием выступают медиаторы. Нейроэндокринная и иммунная регулирующие системы играют большую роль в поддержании гомеостаза организма при меняющихся внешних условиях – при психической или физической угрозе, голоде, жажде, в регуляции ритма сна и бодрствования, температуры тела и восприимчивости боли, а также при соматических реакциях на сильные эмоции. Иммунная система – система, защищающая организм от повреждающих влияний, хранит следы воспоминаний о позитивных и негативных обстоятельствах жизни. Уровень нейрогормонов (окситоцин, вазопрессин, гормоны гипоталамуса), нейропептидов (эндорфин и др.) и тканевых гормонов (адреналин, серотонин и др.) меняется при психоэмоциональных нагрузках, что оказывает определённое соматическое действие. Психонейроэндокринология изучает и корректирует эти процессы. Преходящее ослабление иммунной системы происходит при различных заболеваниях: при остром преходящем стрессе (экзамены), при длительных нервных нагрузках (разлука, потеря близкого человека, безработица, социальная изоляция), при депрессивных состояниях на фоне рецидивирующих инфекционных заболеваний (генитальный герпес, СПИД). Такие психологические факторы, как беспомощность и безвыходность, производят сильное повреждающее действие на иммунную систему. Успешное преодоление трудности благоприятствует здоровью. Люди, регулярно посещающие психотерапевта, меньше болеют, меньше пропускают работу по болезни и обращаются к врачам. Этими проблемами занимается психонейроиммунология. Таким образом личность можно представить в виде трихотомической структуры. Тело (сома) – то, что мы являем собой в пространстве. Душа – интеллект, чувства (эмоции), воля, внимание, память; душевное здоровье есть сфера деятельности психиатра. Дух – мировоззрение, нравственно-этические принципы, установки, определяющие поведение человека; формирование духа происходит под влиянием социума.Все едино и взаимосвязано. Условно можно предположить наличие психосоматического континуума, на одном полюсе находятся психические заболевания, на другом соматические, между ними – психосоматические, с различным удельным весом психических и соматических компонентов в происхождении конкретного страдания.

Существование такого континуума объясняет наличие двух противоположных точек зрения на пусковой момент развития психосоматической патологии: терапевтическая модель – соматоцентрическая парадигма патогенеза (основа заболевания – латентные или субклинические формы патологии внутренних органов), психиатрическая модель – психоцентрическая парадигма (основа – психические заболевания, а соматические симптомы есть эквивалент или составная часть психопатологических симптомов).

Что же позволяет врачу при сборе анамнестических сведений заподозрить психосоматическое заболевание.

1. Наличие определённых личностных особенностей, прежде всего в рамках акцентуации  или психосоматического склада;

2. Биография «богатая кризисными событиями»;

3. Наличие семейного предрасположения к определённым болезням;

4. Развитие соматических и психических расстройств в форме фаз, т.е. их периодичность;

5. Явная тенденция к появлению или усилению соматической патологии в критические периоды жизни;

6. Существование у индивида сексуальных проблем;

7. Сочетание у одного индивидуума выше перечисленных признаков.